Штрассер, Т. Волна: [повесть; 16+] / Тод Штрассер ; пер. с англ. Е. Лавут. - 2-е изд. - Москва : Самокат, 2016. - 184, [3] с.: ил. - (Встречное движение).

Тод Штрассер - американский писатель, журналист, автор более 120 произведений для детей и подростков. Всемирная известность пришла к автору после выхода его книги "Волна", которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. Книга основана на реальных событиях, произошедших в 1967 году в одной из школ маленького калифорнийского городка. Учитель истории Бен Росс ставит социальный эксперимент, чтобы в игровой форме показать подросткам, что такое нацизм.. Цель эксперимента - объяснить ученикам, как получилось, что несколько миллионов немцев – притом, что нацистов, то есть членов национал-социалистической партии, было 10% населения - допустили существование концлагерей, уничтожение целых народов, чудовищный масштаб насилия … Почему не протестовали? Не то, чтобы он не понимал сам, почему, просто объяснить в рамках урока не имел возможности: слишком серьезная и многозадачная проблема. Вот тогда и возникла идея эксперимента: учитель создал буквально из воздуха новое движение «Волна», основанное на подчинении лидеру, дисциплине, послушании, единообразии и единомыслии. Такую маленькую нацистскую Германию, по его идее. Пошагово, по чуть-чуть, начав с кратких ответов на вопросы по изучаемым темам (то есть без анализа, без дополнительных вопросов и пр.), лозунгов, приветствий и закончив доносительством на несогласных и даже их физическим «перевоспитанием» («Вот ведь в какое безумие вылилась эта затея — приходится прятаться, если не хочешь в ней участвовать»), насильственной «вербовкой» новых членов, «Волна» захватывает школу, за считанные дни превращая ее в маленькое тоталитарное государство. Что особенно примечательно, наиболее активными членами и даже лидерами становятся бывшие аутсайдеры и в процессе выясняется, что прежних кумиров так приятно сбрасывать с пьедесталов. А потому что нечего! Протестовали немногие – Лори Сондерс и пара-тройка ее «коллег» из школьной газеты. Т.е., активно протестующих можно было по пальцам пересчитать. Одной руки. Учитель Бен Росс довольно быстро понял, что ученики заигрались, потеряв ощущение реальности («Самое невероятное было то, что он и не думал отдавать эти приказы. Они зародились сами по себе в воображении учеников, и они приняли это за его слова. Похоже, «Волна» начала жить собственной жизнью, а он и его ученики подчинились ее воле»), но как прекратить охватившее всю школу безумие, не мог придумать. Выход он таки нашел, нетривиальный и шокирующий. Эксперимент закончился. Вот, вообще - то, и все.

Теперь собственно о книге. Главная идея автора - доказать, что, полагая себя существами думающими, разумными, живущими по собственным правилам и поступающими в соответствии со своими мыслями и желаниями, мы даже не представляем, насколько легко нами манипулировать. Надо просто обеспечить нужное манипулятору поведение других как искренне желаемое ими самими, нами, то есть, даже как единственно возможное. Самая сладкая приманка - отсутствие необходимости выбора. Понятность. Всё сказано, думать не надо. Если что - виноват не я. Я поступал как все. Выполнял приказ. Это и есть фашизм. Но автор мало того, что смягчил и несколько припудрил реальные события – на самом деле все было гораздо страшнее ( в реальности сам директор приветствие "Волны" выучил. Местный раввин вполне удовлетворился объяснением цели эксперимента. А кабинет экспериментатора разнес побывавший в плену у немцев отец одного из учеников.

Книгу читать надо, но вдумчиво. Особенно, имея в виду количество появившихся в последнее время различных молодежных движений, от деструктивных до неонацистских. Она заставит задуматься о том, правильно ли мы живём, насколько сильно в нас развита именно личность, и насколько мы поддаемся влиянию общества. «Волна» - это лишнее доказательство того, что сплоченность - это хорошо, а вот гнёт и массовость по эгидой диктатуры – это начало конца.

Шмидт, Г. Битвы по средам: [повесть; 16+] / Гэри Шмидт. Ч. 2: Пока нормально; [пер. с англ. В.Бабкова; ил. Д. Богдановой - Чанчиковой]. - Москва: Розовый жираф, 2015. - 372, [3] с.

«Думаете, я вру?» - рефреном выскакивает эта фраза на протяжении всей повести. Интересно, откуда? Никто не интересуется мнением героя, никому нет дела до того, врет он или говорит правду, Да, пожалуй, никому нет дела до того, жив он или нет…Разве что матери, Иногда. Дуг Свитек уверен, что люди замечают его… ну, как это самое, когда наступают в это самое подошвой башмака. Он рассказывает свою историю, которая начинается с переезда его семьи в «тупой» городишко Мэрисвилл, где отцу, в очередной раз вылетевшему с работы, приятель приискал место на бумажной фабрике, разумеется, «тупой». Пацан довольно рано понял, что «тупая» жизнь – отстой. Его тупой отец часто своими пудовыми кулачищами бьет жену и сыновей. Этот человек убежденный в том, что во всех его бедах виноват кто угодно, только не он сам, что сделать татуировку «Маменькин сынок» на спине десятилетнего сына – это прикольно. Братья… ну, тоже тупые, да еще «с криминальными наклонностями». Старший служит во Вьетнаме, и в данный момент «бьет вьетнамцев, а не меня» (Дуг), средний издевается над Дугом просто потому, что может. Имя этого среднего называется практически в конце книги. В тексте он фигурирует как «мой тупой брат» и «придурок». Не человек – функция: отравлять жизнь окружающим. Собственно, читатель с Дугом согласен – одна история с бейсболкой, полученной ГГ от его кумира, игрока ««Нью-Йорк янкиз» Джо Пепитона, чего стоит! Есть еще мать. Ее Дуг любит. Кого-то же надо любить. О ней известно то, что у нее чудесная улыбка и она любит цветы. Словом, у Дуга очень плохая жизнь. И от переезда в Мэрисвилл он ничего не ждет. Однако в «тупом» городишке он знакомится с Лил, которая ходит в библиотеку. Вообще край! Но ехидные слова девчонки о тощем хулигане, не знающем, что такое библиотека, ну, и она сама, задели мальчишку за живое. И Дуг тоже решает зайти в библиотеку: «Ну и что? Что с того? Я же не книжки там читал, ничего такого». Действительно, ничего такого. Просто в библиотеке обнаружился 3-й том четырехтомника «Птицы Америки» с гравюрами Джона Джеймса Одюбона. Потрясение, которое пережил Дуг, рассматривая изображение полярной крачки, что-то сдвинуло в его душе: «Птица была совсем одна и выглядела так, как будто падала с неба прямо в холодное зеленое море. Крылья у нее вытянулись назад, хвост тоже, а шея была слегка изогнута, точно птица пыталась развернуться, но не могла. Глаз у нее был круглый, яркий и испуганный, а клюв чуточку приоткрыт – наверное, потому, что она хотела успеть глотнуть воздуха перед тем, как рухнуть в воду. Небо вокруг нее было темное, и воздух казался слишком тяжелым, чтобы в нем летать. Эта птица падала, и во всем мире не было никого, кто бы ее пожалел. Это была самая страшная картина из всех, какие я видел. И самая прекрасная».

С этого момента в жизни Дуга начинают происходить перемены. Ему посчастливилось найти Учителя – мистера Пауэлла, библиотекаря, который взялся учить Дуга рисовать. И в школе учителя как-то вдруг обратили внимание на то, что Дуг существует, он не пустое место: и математика у него хорошо идет, и естествознание, и географическая история мира. И учительница мисс Купер сама заметила, что Дуг почти не умеет читать (так называемая функциональная неграмотность) и взялась ему помогать. Он нашел работу в магазине «Спайсерс дели», разносчиком покупок по субботам, и хотя 5 долларов, которые ему платили, забирал отец («нечего сидеть на моей шее»), Дуг познакомился со многими жителями Мэрисвилла, даже со странной мисс Уиндермир, которая пишет пьесы, и подружился с ними. Конечно, его жизнь отнюдь не стала безоблачной («Видите, как устроена жизнь? Иногда она даже не думает идти на лад и все равно умудряется испортиться еще больше»). Будет и тренер Рид, и ограбления магазинов, подозрение в которых, как темная тень, ляжет на семью Дуга, и брат Лукас, вернувшийся из Вьетнама инвалидом. Но будет и рисование, и Лил, и мистер Баллард, и участие в настоящей бродвейской пьесе. А отчаянные и, на первый взгляд, обреченные на неудачу попытки собрать воедино распроданные гравюры из книги Одюбона – первой настоящей жизненной победой. И даже Джо Пепитон возьмет у актера Дуга автограф!

«Пока нормально» - вторая книга трилогии Гэри Шмидта. Первая - «Битвы по средам», в которой Дуг был второстепенным персонажем. «Как и в первой части, Гэри Шмидт исследует жизнь обычной американской семьи в конце 1960-х гг. в период исторических потрясений и войн, межпоколенческих разрывов, мощных гражданских движений и слома привычного жизненного уклада. Война во Вьетнаме и холодная война, гражданские протесты и движение «детей-цветов», домашнее насилие и патриархальные ценности – это не просто исторические декорации, на фоне которых происходит действие книги. В «Пока нормально» дыхание истории коснулось каждого персонажа. И каждому предстоит разобраться с тем, как ему теперь жить дальше». И да – отличный перевод Владимира Бабкова.

Нёстлингер, К. Само собой и вообще : [повесть; 12+] / Кристине Нёстлингер; пер.с нем. Веры Комаровой ; ил. Алисы Юфа. - 2-е изд. - Москва: Самокат, 2017. - 217, [2] с. ил. - (Лучшая новая книжка).

Развод – тема не из приятных. Даже если предположить, что возможен развод интеллигентный. Интеллигентный – это тогда, когда разводящиеся супруги тихо-мирно делят имущество, не стараются сделать друг другу побольнее, нанести самый сокрушительный удар по чувствам, включая чувство собственного достоинства – за годы брака люди, как правило, хорошо изучают болевые точки друг друга -, не втягивают в свои проблемы окружающих. То, чего нет и быть не может. Особенное если есть дети. Которые часто становятся разменной картой в тяжбе супругов. Взрослые, как правило, решают за них: «… детям и в других случаях ничего не разрешается выбирать, они приходят в этот мир — там или сям — и должны быть довольны всем, что получили: папой-мамой, местом жительства и семейным доходом, а также братьями и сестрами и мировоззрением родителей. У детей ведь нет лобби, которое стоит за ними, представляя и проталкивая их интересы. Это видно уже по тому, что родители, которые не хотят ребенка, могут отдать его на усыновление. А если ребенок не хочет иметь тех родителей, какие у него есть, он не может отдать их на усыновление и поискать себе других!» Ани (вообще-то Анатоль) второй ребенок в семье Поппельбаумов, которому от «домашней жизни …требуется всего-навсего мир и покой и хотя бы наполовину гармоничные отношения в семье», первым замечает, что родительские ссоры того и гляди закончатся разводом. Тем более, что у папы появилась – или обнаружилась, в смысле, недавно, в результате слежки и «шпионства», а появилась, по-видимому, уже давно – подруга. Рыба Вильма. Рыба потому, что вместо рыбалки, на которую он, якобы, ездит с друзьями, папа проводит время с ней. А еще 3 дня в неделю, отговариваясь сверхурочной работой. Что делать с этой информацией, Ани не знает. Ни он сам, ни его старшая сестра Карли, отнюдь не такая наблюдательная, ни младший брат Шустрик не хотят разводиться с папой. «Ладно, я говорю сам себе, если муж и жена друг друга больше не переносят, они имеют полное право расстаться! Не в Средневековье ведь мы живем! Но на самом деле я совершенно не согласен, чтобы папа и мама разводились! Они же разводятся не только друг с другом, но и с детьми». И вот трое Поппельбаумов – младших, каждый в свой черед, рассказывают о своем видении ситуации: о своей растерянности, о необходимости продажи дома, финансовых проблемах, в том числе и с маминым магазинчиком шерсти, о маленькой квартирке над этим магазинчиком, куда приходится перебраться, о том, что некому сидеть с Шустриком («с одной стороны, жалею Шустрика, а с другой стороны, отнюдь не готов тратить на него свое время и силы. Все дело в том, что любовь к брату у меня скорее теоретическая, чем практическая. Пока я не вижу его и не слышу, я чувствую к нему очень даже сильную привязанность. А вот когда он начинает приставать ко мне, очень хочется послать его куда подальше, ведь руки просто чешутся его укокошить»), о том, что Шустрик хочет жить с Бабушкой, раз он никому не нужен, о Вильме и новом мамином друге, о том, что Вильма вот-вот станет экс, о проблемах в школе и личной жизни (Карли). А главное – о взрослых. «Предки делают что хотят, а подрастающее поколение еще и должно до слез им сочувствовать!», «И о чем только родители думают?! Стоят в прихожей, орут друг на друга во все горло и считают, что подрастающее поколение потеряло слух? Или как? Или что?» «Раньше, когда я была совсем ребенком, я верила, что взрослые разбираются в жизни. Наверное, в детстве в это надо верить, чтобы чувствовать себя более-менее уверенно. Но на самом деле взрослые очень часто не знают, что делать, и в голове у них полнейший сумбур». Никогда не догадаетесь, чем дело кончилось. Но, очень хорошая книга Кристине Нестлингер, известной австрийской писательницы, лауреата премий А.Линдгрен и X. К. Андерсена.

Прекрасный перевод Веры Комаровой. Стоит прочитать и взрослым.