Дашевская, Н. День числа Пи: [для среднего и старшего школьного возраста; 12+] / Нина Дашевская. - Москва: Самокат, 2018. - 194, [1] с. - (Встречное движение).

Две повести под одной обложкой. Про двух мальчиков – разных и … одинаковых: « - Вы ведь очень похожи. До ужаса похожи, будто братья. Как из одного конструктора сделаны. Только у него пары деталей не хватает.- Или лишние». Первая, «День числа «пи», про Лёву Иноземцева, который живет с дедушкой и бабушкой. Они ему не родные. Они нашли его в аэропорту. Лёва помнил, что его зовут Лёва, имена родителей и свою фамилию. Бабушка уверена, что он не потерялся – его просто подбросили инопланетяне, поэтому и фамилия у него говорящая – Иноземцев. Лёва – гений. Он блестящий математик, обладатель абсолютного слуха. И цифры, и слова он видит цветными, мечтает создать свою собственную систему записи музыки – более совершенную, чем существующая. Музыка для Лёвы – вообще целый мир, упорядоченный, совершенный, математически выверенный, недаром во времена Пифагора музыку относили к точным наукам. Но… Лёва – аутист. Социальные связи для него – нечто неподъемное: друзей у него нет, в классе его считают ненормальным, странным, хотя собственные странности сам мальчик таковыми не считает («Смотрите сами: если в моём классе всего два человека пишут без ошибок, ставят запятые в правильных местах… это значит, мы с Соней ненормальные или все остальные?», «То есть странный не я, а люди вокруг. Но их большинство; так что приходится играть по их правилам»). Все, что ему не интересно, Лёва просто выносит за скобки: «Я не глухой. Я просто отключаю то, что мне неинтересно. Не слышу». Его может вывести из равновесия цвет какой-нибудь вещи, звук, слово: «Это слово похоже на птицу, на «удода». Только вторая буква – «р». Я не могу его написать, не могу его слышать. Это какой-то взрыв фиолетового и коричневого цветов; причём таких оттенков, что это совершенно невыносимо и хочется орать только от того, что я представил это». И Лёва действительно «орет», кричит, топает ногами, когда учитель допустит ошибку на доске, когда слышит фальшивую ноту… Как на это реагируют его одноклассники? Представили? Особенно Кирилл Комлев, которого Лёва выносит с трудом, а сам Кирилл считает Лёву…вот именно – уРодом. Одноклассница Соня – единственная, кто общается с Лёвой: пишет эсэмэски, иногда разговаривает, но и она стесняется своего интереса к Лёве. Разумеется, у Лёвы есть дедушка и бабушка, есть учитель музыки Рома и учитель математики Костя, который приходит в гости к 18. 14. Где-то, наверное, есть и инопланетяне, присматривающие за Лёвой…

Говорят, если представить психику и коллективный разум людей в виде отрезка прямой АВ, большинство из нас окажется где-то в середине – это называется норма, а в точках А и В разместятся гении и сумасшедшие. И еще говорят, что каждый гений – немножко сумасшедший – а как иначе: именно с его безумной идеи начинается новый отсчет нормы: сначала идея бредовая, потом…интересная, потом – единственно возможная. Повесть Дашевской о Лёве Иноземцеве - это повесть о человеке в точке, написанная от первого лица. Мы, нормальные, можем в щелочку посмотреть, что же творится в голове гения. Воспользуйтесь представившимся случаем.

Вторая повесть называется «Сальери». Антонио Сальери – это тот человек, которого обвиняют в смерти коллеги – великого Моцарта: завистник Сальери, якобы, Моцарта отравил. Как там у Пушкина?

«Наследника нам не оставит он.
Что пользы в нем? Как некий херувим,
Он несколько занес нам песен райских,
Чтоб, возмутив бескрылое желанье
В нас, чадах праха, после улететь!»

Т.е., зачем нужен гений, если сравниться – и сравняться- с ним невозможно? Мальчик, чье имя мы узнаем в конце повести, талантлив: пишет стихи, играет на виолончели, сам сочиняет музыку. Но… «Живешь себе, думаешь, что ты талантливый человек. Ну, конечно, не такой великий, но все же особенный, у тебя в голове стихи и музыка, это ведь не у всех. А потом появляется Моцарт. И все летит к черту….Тяжело понять, что ты Сальери. Особенно если сам метил в Моцарты». В классе героя учится, да, вот именно, гений. Моцарт. Помимо того, что он гений – блестящий математик, человек с абсолютным слухом – он еще не дает себе труд считаться с общепринятыми правилами: не слушает то, что ему не интересно, кричит, если видит допущенную учителем ошибку на доске. Все с ним носятся – гений. И даже девочка, которая нравится герою, благосклонна (хорошее старинное слово) к этому психу. Сам герой учится в музыкальной школе: «Да, я играю на виолончели. Это труд, я при деле, нигде не болтаюсь. Все довольны. И никто не понимает, что это побег. За пределы». А пределы ставятся - отцом, например. В его телефоне такая программка, которая отслеживает передвижение сына : не сел на автобус, пошел пешком - программка р-раз – и стуканула: «Пропустил автобус, пошел пешком». Растерялся на отчетном концерте - слабак: «Отец тогда кричал на меня: «Я думал, ты и правда чего-то стоишь! А ты! Ты понимаешь или нет, что в любом деле надо быть лучшим! Так и останешься никем!» Безалаберную маму отец уже построил в колонну по четыре, и лишь младшая отцова сестра Лида пока не поддается дрессировке. Ну, и сын… «А отец разве счастлив? Вот, он хотел сына – образцового, спортсмена, математика, самого лучшего во всем. А ему достался я. Не повезло». У самого сына проблема «Моцарт». Прочему-то гениальной (очень-очень некрасивой) девочке Вале герой не завидует: ни тому, что она блестящая пианистка и флейтистка, ни тому, что она пишет музыку и сама же ее исполняет. А вот Моцарт…И если бы не несчастный (а то счастливый, что ли: упасть в Неву) случай во время экскурсионной поездки в Питер, то так бы и остались мальчики друг для друга сильно мешающим элементом пейзажа. И девочка, которая нравится обоим, поставила точку в отношении героя к Моцарту: «Ему нужен кто-то, Кирилл. Для связи с миром. Проводник. Понимаешь? Он умный, интересный, но у него… У него другая операционная система. Нужен адаптер». И никакой Кирилл Комлев не Сальери, а Лёва не Моцарт – он гениальный слушатель музыки, еще не создатель – он в начале пути. А мы в конце провести узнали, наконец, имя героя. Хотя, конечно, догадывались. И согласны с его учительницей музыки Гердой – Кирилл талантлив: «Такие виолончелисты на дороге не валяются!» И друг из него тоже получится. Книга понравится тем, кто интересуется внутренним миром героев, без раздражения переносит отсутствие погонь и драк, тем, кто любит подумать, поразмышлять и даже перечитать понравившиеся или особенно зацепившие куски текста. Дашевская – отличный писатель, умный, оригинальный, честный. Тексты безупречные. Думается, после прочтения «Дня числа пи» у нее добавится поклонников.

Костевич, Л. Когда кончается джаз: [повесть; 16+] / Леон Костевич. - Москва: Аквилегия-М, 2019. - 157,[2] с. - (Современная проза).

Интригующее название для книги, где никто не играет джаз. Музыкант в ней один – школьный учитель пения, играющий на баяне. И никакого отношения к сюжету книги этот баянист не имеет. Книга вообще не о музыке – она о добре и зле, о том, как и когда человек выбирает – вот именно: темную сторону Силы: «Ведь люди не совершают зло сознательно. Не говорят себе: «Сейчас я буду творить что-то ужасное». А если и говорят, то чем-то оправдываются. Говоря умным языком, рассуждают диалектически. Или иногда им хочется просто попробовать. Просто немножечко. Ощутить, что при этом чувствуешь, и всё. А потом больше никогда…» В классе, где учится Маша Пахомова, произошло ЧП: кто - то избил одноклассника, Мишку Снегирева, и он в коме. Что интересно, ребята не слишком переживают. Мишка пришел в класс в прошлом году, своим не стал, хотя пытался присоединиться к компании, которая в классе вроде как верховодит. К Машиной компании. Хотя сама Маша, девочка, склонная к рефлексии, «со взрослой душой» - по ее словам, к компании принадлежит…слегка: из-за Володьки, друга детства: «Иногда я себя спрашиваю – выбрала бы я этих ребят в друзья, если бы наш союз не сложился сам собой? И боюсь отвечать» Половина книги - просто истории из Машиной жизни: рассказ о родителях, отправившихся спасать свой брак на Гоа, о деде- художнике и его друге, тоже художнике, но абстракционисте, о ребятах из компании («Если ориентироваться на современные ценности, нашу компанию можно сравнить с акционерным обществом. Вроде каждый- часть одного целого, но количество акций у всех разное. Соразмерно уважению остальных и престижу. Контрольный пакет, конечно, у Володьки - пятьдесят один процент. У Мертэ – процентов двадцать. У Дю-Дю – пятнадцать. Не то чтобы ее сильно уважают, но из-за своей неуемной энергии она занимает много пространства. Ну и у Кударика с Федей процентов по семь. А у меня – я даже не знаю, есть ли у меня какие-то акции. Просто я – друг детства Володьки»), об учительнице литературы – Женщине с красными волосами, о школьном театре, о своих стихах – а Маша любит переписывать – поправлять – классиков, о коте… А Мишка… Маша, конечно, переживает за Мишку, но так, абстрактно, как люди обычно, услышав, скажем, по телевизору о захвате заложников, говорят: «Какой ужас!»: «Не знаю, почему я расстраиваюсь. Снегирев никогда не входил в нашу компанию, парень заурядный. Талантами не блещет, чувством юмора не отличается. Или наоборот: талантами не отличается, чувством юмора не блещет». И к Мишкиной маме они с друзьями идут не сами по себе, а по просьбе классной – к Мишке-то нельзя, он в реанимации. Это уж там, в доме Мишки выясняется, что он коллекционирует виниловые пластинки с детскими сказками, снимает мультфильмы, рисованные и кукольные, и кукол делает сам. И собирается учиться анимации. Не самый заурядный мальчик. Но не верящий в возможное торжество зла: «Родители, хорошие книги и славные голоса детских пластинок учили мальчика Мишу быть честным и справедливым. Уметь постоять за себя, дать сдачи, защитить слабого. Говорили: добро всегда – всегда! – побеждает. Не может не победить. Иначе для чего рожать детей м петь им колыбельные песни? И мальчик верил. Ведь ни папа с мамой, ни книги и пластинки не рассказывали ему, что на свете бывают те, для кого человеческая жизнь не стоит ничего…». И этот кто-то встретился Мишке. Следователь приходит в школу регулярно, «беседует» с ребятами, но никто ничего не знает – или не говорит. Есть, конечно, подозреваемый, бывший одноклассник Эдик Мышкин («Вот где литературная фамилия! Идиот он был – пробы ставить негде!»), «отмороженный на всю голову», («Я вспоминаю Мышкина, от которого враждебностью и агрессией тянет, как от дельфинария хлоркой»). Но у него типа алиби. А вот с Машиной компанией… что-то явно не так. Маша выясняет – еще как не так! Знают они, что случилось с Мишкой. И как случилось. И никому не говорят. А зачем? «Ну, не совсем красивая ситуёвина вышла, так что теперь? В таких случаях у меня хорошее правило есть: забыть, как и не было». Вот и приходят ребята к Мишкиной маме, едят пирог с мясом и луком, который испекла для «друзей сына» женщина, умирающая от страха за единственного ребенка – и не давятся. Маша свой выбор делает: «Сохранить себя бывает невероятно трудно: жизнь подкидывает разные приманки. Трудно не подличать, не идти по головам. Хотя в итоге всё почти всегда зависит от самого человека». И распалась компания. И Машина первая любовь к Володьке тоже закончилась: «…что-то очень важное и хорошее, что было по отношению к нему, уходит сейчас из моей души». А причем тут джаз – прочитайте сами. Книга, понравится и, мне кажется, поможет тем, кто верит в торжество справедливости, тем, кто готов рискнуть и наступить на хвост своей непогрешимости, присмотреться к окружающим его людям и, возможно, дать им второй шанс. Или наоборот – отозвать поспешно выданные верительные грамоты.

Перлова, Е. Дай мне руку: [повесть; 12+] / Евгения Перлова. - Москва : Аквилегия-М, 2018. - 157, [2] с. - (Современная проза).

Хорошая повесть про хорошую девочку с экзотическим именем Есения. Правда, так пафосно ее называют учителя – иногда, да папа, когда хочет повыяснять отношения… нет, не с дочерью, а с математикой, с которой у дочери… затык. А вообще – то она Сеня. Сенька. Сенечка. У Сеньки любимая и любящая семья, есть и бабушки, и дедушка, и даже прабабушка Оня (от русского имени Анисья). И двоюродная младшая сестричка Ликуся. И каждому из них достается местечко и в повести, и в жизни Сеньки. А уж мама! Всем мамам мама! И третью дырочку в ухе разрешает проколоть – у самой пять, и подурачиться с ней можно, и поговорить. Повесть начинается с отъезда на край света, в Новосибирск, любимой (а вообще-то единственной) Сенькиной подруги, Поли. И именно разговор с мамой ставит Сеньке мозги на место и возвращает душевное равновесие. Мама говорит дочери, что дружба – очень неоднозначное явление: друзья бывают на время, по причине и навсегда, согласно английской пословице. Они выполняют в твоей жизни какую-то функцию и исчезают – или остаются. А у расставание… Есть вещи и похуже: «Сенечка, доченька, знаешь, когда друзья уезжают далеко, это не самое ужасное. Бывает, общаешься с человеком несколько лет, кажется, вы всегда будете дружить, а потом что-то происходит. Иной раз совсем ничего не происходит, а вы перестаете видеться. И он или она даже на звонки и сообщения не отвечает, словно тебя нет. Будто решил вычеркнуть из своей жизни по какой-то неизвестной причине. Будто ты сделал что-то плохое, но не знаешь что». Как часто нам - и большим, и не очень - бывает нужен такой разговор! А еще бывает нужно, чтобы кто-то дал нам возможность посмотреть в другую сторону, например, на ангела на излучине реки недалеко от детского лагеря. Ангел – памятник всем погибшим в терактах, их, таких ангелов, много в разных странах: «А на скале жил золотой ангел, и его связывали невидимые нити с ангелами по всему свету. Прозрачная тонкая сеть, которая должна защитить мир от войн и бед». А еще можно подержаться за левое крыло ангела, и он непременно поможет решить твои проблемы. Сеньке он приснился и сказал: «Дай мне руку, и я буду крепко держать тебя». Это важно, чтобы рядом был кто-то - кто держит твою руку. И пусть это не Поля, которая теперь живет далеко, и не Матвей, который давно нравится, но считает малявкой (а Сеньке как раз исполняется 12 дет), но это мама, вредина Арина, Тема и даже неродившийся братик, ляль, проживший всего три месяца в животе у мамы. Проблемы у Сеньки, понятно, есть: «…за лето со мной случилось кое-что ужасное. Я выросла. И не просто выросла, а стала выше всех девчонок на танцах, даже старших .Когда я в сентябре пришла на тренировку, Алеся охнула. И меня убрали с первой линии. А потом и со второй. На поддержки тоже перестали ставить, потому что поднимать меня стало тяжело», «моя единственная проблема – это еда, я слишком много думаю обо всяких вкусностях. И слишком много ем…» Сенька решает худеть – похудела, чуть не угробив здоровье. Хорошо, что близкие люди держат за руку и не дают наделать больших глупостей. Сеньке достается главная роль в спектакле и приз на конкурсе (всему коллективу, а значит, и ей): танцы для нее очень важны, и относится она к ним серьезно: «В понедельник классика, во вторник современный танец, в четверг акробатика, в воскресенье тоже современный танец». И стать в будущем она хочет хореографом. Обязательно великим. А сейчас… Несмотря на потери (ляль, старенькая Оня), несмотря на перемены в жизни, не всегда к лучшему, Сенька говорит о себе: «Я счастливый человек, и у меня всё есть!».

Эта уютная, добрая книга понравится многим, особенно тем, кто верит в то, что любовь и дружба – не просто слова, что люди – не только соседи по планете, и вовремя протянутая рука поможет обрести опору тогда, когда кто-то в этом особенно нуждается.